■ – Флоровский монастырь (чаще употребляют именно краткое название) – единственная женская обитель Киева, существующая с эпохи средневековья. 17 мая 1566 г. польский король Сигизмунд II Август утвердил протоиерея Иакова Гулькевича, а также его сына и «потомков его к тому годных», в праве «держати (занимать место священника) монастырь Флора и Лавра», данном Киевским воеводой князем Василием-Константином Острожским и Киевским митрополитом.
■ – Внук о. Иакова и сын его сына Богуша монах Киево-Печерской Лавры Иоанн Гулькевич, будучи направлен на служение в Слуцкий монастырь и видя достойную заботу о Флоровской обители со стороны игумении Агафии Гуменицкой, уступил ей свои права грамотой от 12 мая 1642 г. (из описи 1773 г. известно, что в 1639 г. при игумении Евфросинии Ульской Флоровский монастырь сгорел, а из грамоты короля Владислава от 27 дек. 1646 г. – что на момент кончины этой игумении монастырская церковь была «постаревшей» и «обнищавшей»; летопись Ерлича сообщает, что при сожжении поляками Киева в 1651 г. монастырь вновь пострадал от пожара; вероятно, он быстро был восстановлен, так как уже в 1655 г. игумения Агафия сделала богатый вклад в Межигорскую обитель).
■ В связи с началом постройки царем Петром I большой земляной крепости вокруг Киево-Печерской Лавры и размещением военного склада в девичьем Вознесенском монастыре напротив лаврских Св. врат, насельниц этой обители перевели в 1711 г. во Флоровский монастырь. Угодья закрытой обители также были приписаны к Флоровскому монастырю, который стал называться Вознесенско-Флоровским.
■ В 1757 г. в обители приняла постриг с именем Нектарии и до самой кончины в 1771 г. жила княгиня Наталия Долгорукова. Дочь сподвижника Петра I фельдмаршала Бориса Шереметьева, она родилась в г. Лубнах в 1714 г. В 1729 г.Наталия была обручена с другом Петра II князем Иваном Алексеевичем Долгоруковым. Вскоре Петр II умер, и на престол взошла Анна Иоанновна, а Долгоруковы оказались в опале. Многие советовали Наталии расторгнуть помолвку, но девушка, по искренней любви к Ивану Алексеевичу и по совести («честная ли это совесть, когда он был велик, так я с радостью за него шла, а когда он стал несчастлив, отказать ему»), вступила с ним в брак (1730). На следующий день после венчания, супругов известили о ссылке. В Сибири у них родились дети Михаил (1731) и Димитрий (1738). Перед рождением младшего, Ивана Алексеевича увезли в Новгород, где в 1739 г. четвертовали. С разрешения царицы в 1740 г.Наталия поселилась в Москве и посвятила себя воспитанию детей. Когда старший сын поступил на военную службу и женился, она удалилась во Флоровский монастырь, а младший сын поселился в Киево-Печерской Лавре. В 1767 г. м. Нектария описала для сына Михаила и его жены свою жизнь с детства до приезда в Сибирь, а также приняла схиму. В 1769 г. на руках подвижницы умер тяжело больной сын Димитрий. Его похоронили у входа в Успенский собор Лавры. Там же впоследствии было предано погребению и тело м. Нектарии. В 1810 г. внук Иван Михайлович напечатал ее «Своеручные записки», которые сделали княгиню 1-й мемуаристкой России и неоднократно переиздавались. «Не хвалюсь своим терпением, но от милости Божией похвалюсь, что Он мне дал столько силы, что я перенесла… Невозможно бы человеку смертному такие удары понести, когда не свыше сила Господня подкрепляла… Я доказала свету, что я в любви верна: во всех злополучиях я была своему мужу товарищ… Во всех бедах, никогда не раскаивалась, для чего я за него пошла… Не тужу, что мой век пропал, но благодарю Бога моего, что Он мне дал знать такого человека, который того стоил, чтоб мне за любовь жизнью своею заплатить», – писала м. Нектария. Подвиг ее жертвенной любви воспели в стихах Кондратий Рылеев, Иван Козлов (в его поэме о княгине отражено предание, что перед постригом она бросила венчальное кольцо в Днепр), Николай Некрасов (поэма «Русские женщины»: «Пускай долговечнее мрамор могил, / Чем крест деревянный в пустыне, / Но мир Долгорукой еще не забыл, / а Бирона нет и в помине»).
■ В сер. XVIII в. во Флоровском монастыре начала свой монашеский путь прп. Александра Дивеевская (†1789), в миру Агафия Семеновна Мельгунова – основательница Серафимо-Дивеевского женского монастыря в России. Родом из нижегородских дворян, рано овдовевшая рязанская помещица Агафия приехала с 3-хлетней дочерью в Киев, где приняла тайный постриг и удостоилась видения Пресвятой Богородицы, Которая велела Мельгуновой идти странствовать на север России и на указанном свыше месте основать «4-й удел» (после Грузии, Афона, Киева) Божией Матери. Таким местом стало с. Дивеево, где прп. Александра основала женскую общину, взятую позже под опеку прп. Серафимом Саровским – иноком соседней Саровской пустыни.
■ В 1-й пол. XIX в. в монастыре окончила свой земной путь прп. Елена Киево-Флоровская, в миру Екатерина Алексеевна Бехтеева. Она родилась в 1756 г. в знатной семье в г. Задонске. Другом Бехтеевых был свт. Тихон Задонский (†1783), общение с которым повлияло на желание юной Екатерины избрать монашество. В 1774 г. девушка тайно ушла в Воронежский женский монастырь. Генерал Алексей Бехтеев сумел отыскать дочь, но, вняв словам игумении, которую юная подвижница попросила о покровительстве, – простил Екатерину и принял ее выбор. Когда вещи почившего свт. Тихона раздавали, по завещанию, беднякам, инокине Елене (при ее усердных молитвах) достался гроб, не использованный при погребении владыки (приготовленный самим архипастырем, он не вместил его тело в полном архиерейском облачении). Видя особое благочестие м. Елены, к ней за советами о духовной жизни начали обращаться миряне. Это вызвало зависть игумении, и она, оклеветав м. Елену, добилась изгнания ее из монастыря. Укрепляя подвижницу, ей явился во сне свт. Тихон и обещал: «Я тебя за твою потерю вознагражу утешением, которого не ожидаешь». Чтобы поддержать невинную страдалицу, вместе с ней покинула обитель близкая ей инокиня Евгения. Духовные сестры сняли жилье близ Киева и ежедневно посещали Киево-Печерскую Лавру. Когда истек предусмотренный законом срок изгнания за мнимые проступки, сестры приобрели келью во Флоровской обители, но лаврский старец Михаил не благословил поселяться там, сказав, что эта келья неудобна. Пожар на Подоле 1811 г. погубил эту келью и подтвердил пророчество старца. Из-за слухов, что монастырь восстанавливаться не будет, сестры ушли в Воронеж, но, получив известия о восстановлении обители и приглашение в нее, вернулись в Киев и привезли с собой гроб свт. Тихона. По прошествии времени новая келья сестер сгорела, и им вновь довелось снять жилье за городом. Однажды в Лавре м. Елену встретил знакомый ей знатный житель Воронежа. Он уговорил Киевского митрополита Серапиона помочь двум инокиням получить новую келью в монастыре. Но прямым исполнителем просьбы стал уже преемник владыки Серапиона – митрополит Евгений (Болховитинов), дальний родственник м. Елены. Так окончились многолетние испытания – клевета, скитания, нищета, голод, жизнь вдали от желанных обителей, – все, что подвижница претерпела со смирением и верой. В 1834 г. прп. Елена почила. Согласно завещанию, ее похоронили во гробе свт. Тихона. Этот примечательный факт был указан в эпитафии на надгробной плите.
В 1890 г. со слов флоровской старицы-инокини Евгении Ткачевой было составлено и издано жизнеописание прп. Елены (недавно опубликованы и дополнительные данные о подвижнице). В 1913 г. над могилой прп. Елены установили застекленную сень. Память подвижницы почиталась служением заказных панихид. На стыке 80-90-х гг. ХХ в. внутри сени была установлена икона прп. Елены письма Алексея Суровикина. В 2009 г. мощи прп. Елены обретены и перенесены в Вознесенский собор монастыря. 9 июля 2009 г. Свящ. Синод УПЦ принял решение о канонизации прп. Елены, 17 авг. того же года мощи подвижницы были обретены и перенесены в Вознесенский собор монастыря, 8 окт. состоялось ее торжественное прославление в лике святых.
■ В нач. XIX в. в обители приняла постриг и 9 лет подвязалась блаженная Ирина Зеленогорская (Лазарева, †22 апреля 1843 г.) – духовная дочь прп. Серафима Саровского, ставшая по его благословению основательницей женского монастыря в честь иконы Спаса Нерукотворного в Зеленых горах Нижегородской губернии (была из числа 1-х насельниц Дивеевской Мельничной девической общины, 3-й по счету ее настоятельницей).
■ С 1856 г. до кончины в 1881 г. монастырем управляла игумения Парфения, в миру Аполлинария Александровна Адабаш – духовная поэтесса (книга ее стихов издавалась в 1875 и 2008 гг.), участвовавшая в составлении «Жития» прп. Парфения Киевского (†1855). Она родилась в 1810 г. в Екатеринославской губернии в дворянской семье, а в 1840 г. стала насельницей Флоровской обители, где в 1856 г. приняла монашество. В 1870 г. игумения Парфения открыла при монастыре приют для девочек-сирот и дочерей бедных родителей. Составленная ею «Служба свв. равноапп. Кириллу и Мефодию» была издана с одобрения Святейшего Синода Русской Церкви.
■ В 1920 г. монастырь был зарегистрирован как приход (для сохранения доступа в храмы) и трудовая артель (для сохранения жилплощади), но в 1923 г. у артели отняли Вознесенский собор (после этого он около года принадлежал «обновленцам», затем стоял пустым) и поселили в обители семьи рабочих (так возник «Городок металистов»), в 1929 г. артель официально упразднили и к 1934 г.выселили большинство инокинь.
■ В 1941 г. монастырь возродился: инокини использовали разрешение нацистских оккупантов на открытие храмов (оно было дано, чтобы завоевать симпатии населения, но позже расколоть Церковь), однако постоянно рисковали жизнью. Когда киевские подпольщики тайно ввели в монастырь истощенных детей из закрытого приюта, устроенного нацистами по-соседству, – инокини помогли малышам окрепнуть, и после войны некоторые из спасенных ими приезжали в обитель, чтобы поблагодарить за вновь обретенный дар жизни. Покидая город, нацисты пытались выдворить инокинь из монастыря, который в дни боев за Киев попал в «зону отселения», – однако насельницы прятались и укрывали других киевлян.
■ В 1960-х гг. обитель пережила попытку нового закрытия: инокинь лишили целого ряда помещений и прописки в монастыре, многие были выселены, периодически устраивались проверки паспортов (как-то во время ночной проверки, когда документы изымали без объяснения причин, одна из послушниц перенесла нервное потрясение и попала в больницу). Травлю остановило вмешательство Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия I, который, после обращения к нему игумении Анимаисы, вошел в переписку с Председателем Совета по делам Русской Православной Церкви при Совмине СССР.
единственная женская обитель Киева, существующая с эпохи средневековья. 17 мая 1566 г. польский король Сигизмунд II Август утвердил протоиерея Иакова Гулькевича, а также его сына и «потомков его к тому годных», в праве «держати (занимать место священника) монастырь Флора и Лавра», данном Киевским воеводой князем Василием-Константином Острожским и Киевским митрополитом.
монастырь и видя достойную заботу о Флоровской обители со стороны игумении Агафии Гуменицкой, уступил ей свои права грамотой от 12 мая 1642 г. (из описи 1773 г. известно, что в 1639 г. при игумении Евфросинии Ульской Флоровский монастырь сгорел, а из грамоты короля Владислава от 27 дек. 1646 г. – что на момент кончины этой игумении монастырская церковь была «постаревшей» и «обнищавшей»; летопись Ерлича сообщает, что при сожжении поляками Киева в 1651 г. монастырь вновь пострадал от пожара; вероятно, он быстро был восстановлен, так как уже в 1655 г. игумения Агафия сделала богатый вклад в Межигорскую обитель).
вокруг Киево-Печерской Лавры и размещением военного склада в девичьем Вознесенском монастыре напротив лаврских Св. врат, насельниц этой обители перевели в 1711 г. во Флоровский монастырь. Угодья закрытой обители также были приписаны к Флоровскому монастырю, который стал называться Вознесенско-Флоровским.
Шереметьева, она родилась в г. Лубнах в 1714 г. В 1729 г.Наталия была обручена с другом Петра II князем Иваном Алексеевичем Долгоруковым. Вскоре Петр II умер, и на престол взошла Анна Иоанновна, а Долгоруковы оказались в опале. Многие советовали Наталии расторгнуть помолвку, но девушка, по искренней любви к Ивану Алексеевичу и по совести («честная ли это совесть, когда он был велик, так я с радостью за него шла, а когда он стал несчастлив, отказать ему»), вступила с ним в брак (1730). На следующий день после венчания, супругов известили о ссылке. В Сибири у них родились дети Михаил (1731) и Димитрий (1738). Перед рождением младшего, Ивана Алексеевича увезли в Новгород, где в 1739 г. четвертовали. С разрешения царицы в 1740 г.Наталия поселилась в Москве и посвятила себя воспитанию детей. Когда старший сын поступил на военную службу и женился, она удалилась во Флоровский монастырь, а младший сын поселился в Киево-Печерской Лавре. В 1767 г. м. Нектария описала для сына Михаила и его жены свою 
жизнь с детства до приезда в Сибирь, а также приняла схиму. В 1769 г. на руках подвижницы умер тяжело больной сын Димитрий. Его похоронили у входа в Успенский собор Лавры. Там же впоследствии было предано погребению и тело м. Нектарии. В 1810 г. внук Иван Михайлович напечатал ее «Своеручные записки», которые сделали княгиню 1-й мемуаристкой России и неоднократно переиздавались. «Не хвалюсь своим терпением, но от милости Божией похвалюсь, что Он мне дал столько силы, что я перенесла… Невозможно бы человеку смертному такие удары понести, когда не свыше сила Господня подкрепляла… Я доказала свету, что я в любви верна: во всех злополучиях я была своему мужу товарищ… Во всех бедах, никогда не раскаивалась, для чего я за него пошла… Не тужу, что мой век пропал, но благодарю Бога моего, что Он мне дал знать такого человека, который того стоил, чтоб мне за любовь жизнью своею заплатить», – писала м. Нектария. Подвиг ее жертвенной любви воспели в стихах Кондратий Рылеев, Иван Козлов (в его поэме о княгине отражено предание, что перед постригом она бросила венчальное кольцо в Днепр), Николай Некрасов (поэма «Русские женщины»: «Пускай долговечнее мрамор могил, / Чем крест деревянный в пустыне, / Но мир Долгорукой еще не забыл, / а Бирона нет и в помине»).
Александра Дивеевская (†1789), в миру Агафия Семеновна Мельгунова – основательница Серафимо-Дивеевского женского монастыря в России. Родом из нижегородских дворян, рано овдовевшая рязанская помещица Агафия приехала с 3-хлетней дочерью в Киев, где приняла тайный постриг и удостоилась видения Пресвятой Богородицы, Которая велела Мельгуновой идти странствовать на север России и на указанном свыше месте основать «4-й удел» (после Грузии, Афона, Киева) Божией Матери. Таким местом стало с. Дивеево, где прп. Александра основала женскую общину, взятую позже под опеку прп. Серафимом Саровским – иноком соседней Саровской пустыни.
монастырь. Генерал Алексей Бехтеев сумел отыскать дочь, но, вняв словам игумении, которую юная подвижница попросила о покровительстве, – простил Екатерину и принял ее выбор. Когда вещи почившего свт. Тихона раздавали, по завещанию, беднякам, инокине Елене (при ее усердных молитвах) достался гроб, не использованный при погребении владыки (приготовленный самим архипастырем, он не вместил его тело в полном архиерейском облачении). Видя особое благочестие м. Елены, к ней за советами о духовной жизни начали обращаться миряне. Это вызвало зависть игумении, и она, оклеветав м. Елену, добилась изгнания ее из монастыря. Укрепляя подвижницу, ей явился во сне свт. Тихон и обещал: «Я тебя за твою потерю вознагражу утешением, которого не ожидаешь». Чтобы поддержать невинную страдалицу, вместе с ней покинула обитель близкая ей инокиня Евгения. Духовные сестры сняли жилье близ Киева и ежедневно посещали Киево-Печерскую Лавру. Когда истек предусмотренный законом срок изгнания за мнимые проступки, сестры приобрели келью во Флоровской обители, но лаврский старец Михаил не благословил поселяться там, сказав, что эта келья неудобна. Пожар на Подоле 1811 г. погубил эту келью и подтвердил пророчество старца. Из-за слухов, что монастырь восстанавливаться не будет, сестры ушли в Воронеж, но, получив известия о восстановлении обители и приглашение в нее, вернулись в Киев и привезли с собой гроб свт. Тихона. По прошествии времени новая келья сестер сгорела, и им вновь довелось снять жилье за городом. Однажды в Лавре м. Елену встретил знакомый ей знатный житель Воронежа. Он уговорил Киевского митрополита Серапиона помочь двум инокиням получить новую келью в монастыре. Но прямым исполнителем просьбы стал уже преемник владыки Серапиона – митрополит Евгений (Болховитинов), дальний родственник м. Елены. Так окончились многолетние испытания – клевета, скитания, нищета, голод, жизнь вдали от желанных обителей, – все, что подвижница претерпела со смирением и верой. В 1834 г. прп. Елена почила. Согласно завещанию, ее похоронили во гробе свт. Тихона. Этот примечательный факт был указан в эпитафии на надгробной плите.
Ирина Зеленогорская (Лазарева, †22 апреля 1843 г.) – духовная дочь прп. Серафима Саровского, ставшая по его благословению основательницей женского монастыря в честь иконы Спаса Нерукотворного в Зеленых горах Нижегородской губернии (была из числа 1-х насельниц Дивеевской Мельничной девической общины, 3-й по счету ее настоятельницей).
рисковали жизнью. Когда киевские подпольщики тайно ввели в монастырь истощенных детей из закрытого приюта, устроенного нацистами по-соседству, – инокини помогли малышам окрепнуть, и после войны некоторые из спасенных ими приезжали в обитель, чтобы поблагодарить за вновь обретенный дар жизни. Покидая город, нацисты пытались выдворить инокинь из монастыря, который в дни боев за Киев попал в «зону отселения», – однако насельницы прятались и укрывали других киевлян.
периодически устраивались проверки паспортов (как-то во время ночной проверки, когда документы изымали без объяснения причин, одна из послушниц перенесла нервное потрясение и попала в больницу). Травлю остановило вмешательство Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия I, который, после обращения к нему игумении Анимаисы, вошел в переписку с Председателем Совета по делам Русской Православной Церкви при Совмине СССР.